Отец с нами не жил, у него был диагноз. Когда пил лекарства и вовремя ложился в больницу — был прекрасным человеком. Но в обострении творил лютую дичь. Мама, бабушка, друзья и коллеги за ним следили.
Но в тот раз не успели вовремя. Мне было 11, он пришел, когда никого не было, час загонял, что раз мать ему больше не жена, теперь моя очередь. Еще постоянно переспрашивал, поняла ли я его, согласна ли с ним. Пытался лапать, говорил собирать вещи, чтобы ехать к нему. Было страшно и мерзко, а потом приехала мать, которой позвонила соседка.
Отцу ничего не было, никто не заявлял.
Потом это повторялось еще 4 раза. Но я была посмелее — дралась, убегала, звала на помощь.
А сейчас все удивляются, почему я не поддерживаю контактов с отцом, который "отличный человек". И матерью, которая после первого раза продолжала пускать его к нам и заставляла общаться. ПМП.